*Сергей Петрович всегда был в первых рядах, никогда не прятался за спинами ребят: в бронежилете, каске и с автоматом в руках — как все

29 мая 2014 года, в результате крушения сбитого боевиками вертолета погиб генерал-майор Сергей Кульчицкий. Воспоминаниями о боевом генерале с читателями «ФАКТОВ» поделились бойцы названного в его честь батальона, для которых Кульчицкий стал вторым отцом и ангелом-хранителем

Гибель генерала Кульчицкого не была случайностью. Ополченцы объявили за него (живого или мертвого) награду — четыре миллиона долларов. Сергей Петрович знал о грозившей ему опасности, но не покинул зону АТО. Он остался со своими воспитанниками — майдановцами, вызвавшимися защищать Родину в составе украинской армии. Они стояли на первой линии огня под Славянском. Генерал не мог бросить бойцов, за которых нес ответственность.

В марте 2014 года 500 добровольцев Самообороны Майдана стали резервистами Нацгвардии Украины. Начальник управления боевой и специальной подготовки главка Нац­гвардии генерал Кульчицкий взялся обучать их военному делу. Всего за полтора месяца он сделал из вчерашних самообороновцев профессиональных воинов. Прошлым летом Сергею Кульчицкому посмертно присвоили звание Героя Украины. Теперь его имя носит батальон Нацгвардии, бойцов которого воспитал и по-отечески опекал генерал.

«Вы пришли сюда защищать страну. А все разногласия уладим, когда одолеем общего врага»

— Для прохождения боевой подготовки нас направили в Новые Петровцы под Киевом, на полигон бригады спецназовцев «Барс», — рассказывает медик Майдана, а теперь нацгвардеец Павел Скшетуский. — И майдановцы оказались бок о бок с теми, кто еще вчера стоял по другую сторону баррикад. Едва ли не всех спецназовцев мы знали в лицо. Первые дни эмоции зашкаливали. Мы кричали «барсикам»: «Менты поганые!» — а в ответ слышали: «Недобитки с Грушевского!» Их командиры стерегли своих бойцов, а наши — своих. Снять напряжение удалось Сергею Петровичу Кульчицкому. Он тоже стоял на Грушевского вместе с вэвэшниками, и мы его хорошо запомнили. Поэтому особой симпатии к нему не испытывали. «Вы пришли сюда защищать страну, — напомнил нам Кульчицкий. — Насильно никто не тянул. Все разногласия уладим, когда одолеем общего врага». Со спецназовцами генерал побеседовал отдельно, после этого они стали нас избегать.

Сергей Петрович сразу удивил непривычным как для генерала поведением. Мы заехали в Новые Петровцы и расположились в палаточном городке. Погода не радовала: дул сильный ветер с мокрым снегом. Несколько палаток упало. Оказалось, что их ставили солдаты внутренних войск и сделали это абы как. Кульчицкий схватил кувалду и давай вместе с нами забивать колышки в землю. Мы пытались забрать у него кувалду: неудобно, все-таки генерал. «Да нормально, — отмахнулся Сергей Петрович. — Хлопцы, давайте быстрее, а то ветер палатки унесет».

Он был стройным, подтянутым, с офицерской выправкой и железной выдержкой. Ни разу не повысил голос. Хотя первое время хлопцы провоцировали его так, что сейчас даже вспоминать стыдно. Кульчицкий же будто не слышал обидных реплик. Тогда мы были похожи больше на банду махновцев, чем на военных. Ну и вели себя соответственно. По утрам генерал ждал нас для построения. Майдановцы медленно выползали из палаток, не спеша тащились к плацу. Кто-то отвлекался на разговоры, кто-то специально опаздывал, а Кульчицкий спокойно ждал. Мне врезалась в память картинка: серое утро, колючий дождь и одинокая фигура генерала на плацу. Я еще подумал: почему он не зашел в казарму? Там ведь тепло и сухо. Так поступил бы любой другой генерал, но не Кульчицкий.

— Помню, как Сергей Петрович поразил нас на спортплощадке, — вступает в беседу боец батальона имени Кульчицкого Руслан Сысой. — Сцена: стоит перед нами прапорщик с выпирающим брюшком и командует: «Мужики, подтягивайтесь!» Тут сзади подходит Кульчицкий и хлопает его по плечу: «А ну давай!» — «В смысле?» — растерялся прапорщик. «На турник, говорю, залезай». Прапорщик повис на перекладине, как сарделька. «Как ты можешь учить пацанов, если сам этого не умеешь?» — возмутился Сергей Петрович. Потом снял фуражку и легко, без одышки, подтянулся 20 раз! После этого случая мы по ночам бегали к перекладине и тренировались до изнеможения. Хотелось не уступать генералу.

«Сергей Петрович вместе с хлопцами преодолевал полосу препятствий и… подталкивал отстающих»

— Мне Кульчицкий лично помогал разбираться с пулеметом, — подключается к беседе боец Александр Полюхович. — Представляете картину? Подходит к рядовому генерал, опускается рядом на колени и начинает учить стрелять из пулемета! Сергей Петрович лично обучал солдат метать гранаты, стрелять лежа, выгружаться из транспорта, ставить «секреты»… Генерал валялся с нами в грязи, ползал по мокрой траве. Чтобы сделать из нас хороших бойцов, привлек самых лучших инструкторов. Кульчицкий вкладывал в нас душу, и это было видно.

Когда мы сдавали нормативы на краповые береты, Сергей Петрович преодолевал полосу препятствий вместе с нами: перепрыгивал через стенку, проползал под колючей проволокой, перекатывался по «пауку»… Но не для того, чтобы похвастаться хорошей физической формой, а чтобы поддержать отстающих. Ведь большинство вступивших в Нацгвардию майдановцев, мужчин в возрасте от 18 до 50 лет, даже в армии не служили. Понятно, что уровень физподготовки был никакой. Тех, кто послабее, генерал Кульчицкий подталкивал или бил в пятку: «Ползи быстрее. Ты можешь». В результате все ребята из нашей роты сдали нормативы.

— Сергей Петрович мог подойти к любому бойцу и спросить: «У тебя все нормально? Может, помощь нужна?» — вспоминает Руслан Сысой. — Например, мне никак не могли подобрать берцы. Ну не шьют для солдат ботинки 49 размера! Сергей Петрович успокоил: «Тебе закажем отдельно. Люди уже работают». Я аж рот раскрыл от удивления: генерал переживает, чтобы боец был обут! Когда нам привезли форму и краповые береты, а это было глубокой ночью, Кульчицкий лично контролировал, чтобы одежда подошла по размеру каждому.

За несколько недель обучения и тренировок в Новых Петровцах генерал завоевал такое уважение, что, когда входил в курилку, все вскакивали без команды. «Да что вы, хлопцы, сидите!» — махал рукой Сергей Петрович. Он, кстати, не курил. А в курилку заходил, чтобы пообщаться или послушать песни, которые мы пели под гитару. Генерал относился к нам как родной отец. Между собой хлопцы называли его «батя». На Майдане многие отрастили бороды, длинные волосы. В таком виде и пришли в Нацгвардию. Кульчицкий никого не заставлял изменять внешность под армейский шаблон, но требовал: «Если носишь бороду или шевелюру, держи их в порядке».

— А помните случай, когда наш генерал стоял «на тумбочке»? — перебивает товарищей Павел Скшетуский. — Из Новых Петровцев мы переехали в Павлоград и три недели жили в казарме. Однажды Сергей Петрович подошел к дневальному по роте. Тот стоял при входе на этаж (на армейском сленге — «на тумбочке»). Кульчицкий попросил бойца зайти в казарму и позвать кого-то. «Не могу, товарищ генерал, — ответил дневальный. — По уставу меня должны заменить». «Иди. Я тебя заменю», — сказал Кульчицкий. Боец оторопел, но возразить генералу не посмел.

Сергей Петрович обращался с солдатами как с равными. За это ребята его обожали. На Пасху мы стояли на блокпостах в районе Павлограда. Местные жители нанесли корзинок с пасхальными угощениями. Хлопцы отложили самое вкусное (куличи, выпечку, торты) в отдельную корзину: «Это для генерала». Он никогда нас не хвалил, но один раз… На одном из блокпостов в Павлограде джип с прокурором не остановился после трех предупреждений, и мы открыли огонь по колесам. Подошел генерал: «Что, не пропустили машину?» — «Не пропустили». — «Правильно сделали».

— Сергей Петрович умел пошутить, — добавляет Александр Полюхович. — В Новые Петровцы мы приехали каждый со своим «оружием»: ножи, биты, палки — все, с чем воевали на Майдане. Перед отправкой в зону АТО нам выдали автоматы. И Кульчицкий сказал: «Фух, теперь я буду спать спокойно. А то, пока вы бегали с ножами, меня мучила бессонница». Правда, некоторые по привычке продолжали носить холодное оружие. «Боец, зачем тебе нож? — недоумевал генерал. — Тебе ведь автомат дали!»

Или еще случай. Выполняя одно из боевых заданий под Славянском, группа пробиралась по «зеленке». Шли клином, генерал — во главе. Он всегда был в первых рядах, никогда не прятался за спинами ребят: в бронежилете, каске и с автоматом в руках — как все. И тут началась стрельба. Сергей Петрович повернулся к нам с улыбкой: «Эх, про… те генерала!» — и включился в бой. К слову, он сам вызвался ехать с нами в зону АТО. Хотя при его должности мог остаться в Киеве.

— Два из наших блокпостов находились в таком месте, куда можно было добраться только вертолетом, — вспоминает Руслан Сысой. — Это пятый — на горе Карачун и шестой — между Славянском и Краматорском. Кульчицкий лично подвозил туда на вертолете воду, продукты и боекомплект. И еще помогал бойцам все это выгружать. Здороваясь, обнимался с каждым солдатом — так у нас было заведено. Десантники из регулярных войск завидовали: «Классный у вас генерал! Мы своего всего один раз видели, и то издалека».

— Узнав, что на блокпостах Нацгвардии большие проблемы с поставками воды и продуктов, в то время как штабные офицеры рапортуют, что все в порядке, Сергей Петрович вызвал из Киева проверенного майора, — говорит командир взвода разведчиков Владимир Бабенко. — И тот в течение трех дней навел порядок: обзвонил командиров, составил списки необходимого и постарался обеспечить ребят. Правда, из-за обстрелов не всегда можно было доставить грузы на блокпосты.

— С этим связана уникальная история, — добавляет Павел Скшетуский. — Мы стояли на первом блокпосту, возле рыбхоза. Ополченцы окружили его со всех сторон. А у нас как назло закончился боекомплект. Осталось по рожку на брата. Служба обеспечения боялась ехать туда даже на БТРах. Мы уже готовились отбиваться врукопашную. И вдруг — «Опель», за рулем — генерал Кульчицкий, в машине больше никого. Он привез нам боеприпасы, продукты, воду. Переговорил с ребятами и засобирался обратно. «Пане генерале, може, залишитесь? — предложили хлопцы. — Сутенiє, а поночi їздити цiєю дорогою дуже небезпечно». — «Не можу. Маю повернутися на базу». И уехал.

Через какое-то время мы взяли в плен начальника горотдела милиции Славянска. Привезли его в Изюм, сдали эсбэушникам, а по дороге заехали в штаб пополнить запасы патронов и сухпайков. Увидев нас, Кульчицкий приказал: «Накормить бойцов». Ему ответили, мол, кухня еще не работает. «Накормить бойцов! — повысил голос генерал. — Они неделю в окружении стояли!» И тут уже офицеры бросились сами собирать на стол, нанесли разных деликатесов.

«Генерал за вас горой стоит, — шепотом рассказали за столом офицеры. — Вы знаете, что ради своих бойцов он даже машину угнал?! Недавно Кульчицкий отдал приказ доставить на первый блокпост боеприпасы и провиант. Служба обеспечения отказалась: „Все равно не доедем. По той дороге расстреливают всю технику“. Тогда генерал пошел на автостоянку, где парковались офицеры штаба АТО, и прикладом разбил окно „Опеля“. На шум сбежались майоры и полковники. „Загрузите эту машину боеприпасами и сухпайками“, — приказал Кульчицкий. Потом сел за руль, поставил автомат на пассажирское сиденье и рванул к вам».

К слову, у Сергея Петровича не было ни личного, ни служебного автомобиля. В Новые Петровцы он добирался маршрутками. Семья генерала жила во Львове, а он снимал квартиру в Киеве. Одевался скромно, ходил в одной и той же форме.

«Все, что сделало для вас государство, — дало в руки оружие. Остальное сделаете для государства вы»

— Когда мы приезжали в штаб по какому-то делу, Кульчицкий усаживал нас за свой стол, — говорит Руслан Сысой. — Потом приглашал офицеров и с гордостью говорил им: «Это мои ребята». Генерал был прямым человеком. «С вами я буду вести бумажные дела, — говорил он штабистам и добавлял, кивая на нас: — А с ними — воевать».

— Я — один из тех, кто видел генерала Кульчицкого за несколько минут до гибели, — вздыхает 33-летний нацгвардеец Иван Дацко. — Мы стояли на высоте Молочар, это в четырех километрах от горы Карачун. Ждали борт. Как и положено, зачистили в «зеленке» квадрат для посадки вертолета, выставили по периметру охрану. Все было спокойно. Вертолет прилетел в полдень. Сергей Петрович привез воду, хлеб и боеприпасы. Обнялись, поговорили — на это ушло минуты три. Генерал с военными погрузились на борт. Они спешили на четвертый блокпост, где тоже ждали боеприпасы.

Вертолет поднялся в воздух. Мы с хлопцами начали переносить выгруженные ящики, как вдруг крик: «Вертушку» сбили!" Обернувшись, мы увидели в небе вспышку. На секунду все впали в ступор. Потом разом, без команды, бросились в сторону сада, над которым кружил подбитый вертолет. Два километра пробежали на одном дыхании. По дороге слышали звуки выстрелов и взрывы. Думали, что борт все-таки приземлился, и наши отстреливаются. Позже узнали, что стреляли боевики. Они сбили Ми-8 из ПЗРК (переносного зенитного ракетного комплекса. — Авт.). А когда он загорелся и начал падать, добивали из пулемета.

Первым мы увидели пилота. Он висел на парашюте, зацепившемся за дерево. Пилот был жив, и мы обрадовались: значит, другие тоже могли выжить. По дороге обнаружили еще двоих раненых, оказали им первую помощь… Остальные были мертвы. Генерал лежал на пригорке, в центре выгоревшего участка земли, он обгорел полностью. Сергея Петровича опознали по фигуре. Двое раненых скончались по дороге в больницу, в живых остался только пилот… Никто из нас не сомневается, что информацию о времени и месте посадки вертолета с генералом Кульчицким на борту «слили». Случайно оказаться с ПЗРК неподалеку от высоты Молочар боевики никак не могли. Они точно знали, что там будет Кульчицкий.

Если бы генерал остался в живых, он сумел бы кардинально изменить ход событий в зоне АТО. В штабах не было бы такого количества предателей и бездельников. Сергей Петрович сразу и жестко пресекал разгильдяйство и непрофессионализм. Когда батальон отправляли в зону АТО, выяснилось, что многих бойцов нет в списках. Начальник части начал оправдываться: мол, в понедельник займется этим вопросом. «Товарищ полковник, — отчеканил Кульчицкий. — Завтра ребята уезжают на войну. А ты мне говоришь, что послезавтра будешь вносить их в списки?!» Полковник как ошпаренный помчался в штаб и за десять минут подготовил необходимые документы.

А сколько офицеров из кадровой части были уволены или понижены в званиях! Из-за халатности кадровиков нам дважды пришлось подписывать контракт на службу в Нацгвардии. Это так разгневало генерала, что он сорвал погоны с провинившихся офицеров. А узнав, что на полигоне в Новых Петровцах майор не может нам помочь разобраться с автоматами Калашникова, Кульчицкий тут же понизил его в звании до капитана.

С первых дней Сергей Петрович называл происходящее на Донбассе войной. Говорил, что она затянется надолго. Некоторые его фразы мы запомнили на всю жизнь. Как-то, уже будучи в зоне АТО, бойцы спросили: «Товарищ генерал, а государство что-то делает для нас?» Он ответил: «Все, что сделало для вас государство, — дало в руки оружие. Остальное сделаете для государства вы». А однажды Сергей Петрович преподал нам урок на всю жизнь. Хлопцы снова подняли больную тему: мол, держава не обеспечивает солдат ни формой, ни амуницией, ни продуктами… «Двадцать лет Украина работала на вас, — парировал генерал. — Помогала встать на ноги, получить образование. Пора и вам что-то сделать для Украины».

— По инициативе ребят генерал Кульчицкий включен в список бойцов батальона посмертно, — говорит Александр Полюхович. — Так что он продолжает воевать вместе с нами. В батальоне верят, что даже после смерти Сергей Петрович оберегает хлопцев. За прошедший год было много случаев, когда по всем законам войны ребята должны были погибнуть. Но… оставались живы. В бою под Станицей Луганской я лежал за деревом, отстреливался. А тут вдруг решил сменить позицию. Секунда — и то место, где я лежал, прошила пулеметная очередь. А как-то раз мы с товарищем ехали по трассе со скоростью 170 километров в час. Начался обстрел, мы резко ушли в кювет. Машина вдребезги, а на нас ни единой царапины. Есть такие случаи, о которых даже рассказывать нельзя. Иначе далекие от войны люди подумают, что мы тронулись умом.

— Будь Сергей Петрович жив, мы бы уже, наверное, и Крым вернули, — тяжело вздыхает Руслан Сысой. — Генерал говорил нам: «Ваш батальон может поменять историю Украины». Он возлагал на нас большие надежды. Научил идти вперед, а отступать — не успел… После его смерти мы стали сиротами. Заменить Кульчицкого не сможет никто. Сейчас воюем ради Украины и ради Сергея Петровича. Хочется, чтобы там, на небесах, он гордился нами.

Источник

Юрий Ваврисюк

подполковник внутренних войск в отставке, друг семьи Кульчицких

Сергей Кульчицкий начинал как морской пехотинец, поэтому о военном деле знал гораздо больше, чем полагалось офицеру внутренних войск. Мы с ним близко познакомились в 2005 году, случайно задев во время разговора тему подготовки солдат в войсках НАТО. Он живо интересовался этим, искал соответствующую литературу, а потом внедрял какие-то элементы этой подготовки. Благодаря Сергею Петровичу в нашей Галицкой бригаде впервые во внутренних войсках появились психотренинговый комплекс и мультимедийный тир, в котором можно было стрелять не лазерными лучами, а боевыми патронами.

Вряд ли в армии была область, в которой бы Кульчицкий не разбирался досконально. Как-то он рассказывал, что на одном из своих мест службы сам до винтика перебирал двигатели бэтээров. Запчасти выменивал на складе за талоны на водку, к которой был равнодушен. Боевая техника у него всегда была в образцовом порядке.

Кульчицкий был разносторонним человеком. Мы дружили семьями, вместе ходили в оперу, на концерты органной музыки, отдыхали на природе. Он был общительным — с невероятным числом друзей.

Его отец служил в группировке советских войск в Германии.Когда его перевели на Дальний Восток, Сергею было четыре года. Мальчик вырос в суровых условиях военных городков, и это отразилось на его характере, воспитало целеустремлённость. Его мать, хорошо знакомая с превратностями военной жизни, не хотела, чтобы её дети шли по стопам отца. Быть может, предчувствовала, что военная карьера роковым образом отразится на них. Но Сергей Петрович без её ведома после 8-го класса подал документы в Уссурийское суворовское училище. А после его окончания поступил на факультет морской пехоты в Дальневосточное высшее общевойсковое командное училище. Через три года курсантом этого училища стал и младший брат Сергея — Игорь. Он неожиданно умер от сердечного приступа, когда ему было всего тридцать лет. А Сергея Петровича убили в пятьдесят.

На похоронах было около пяти тысяч человек. Даже сейчас, через год после смерти, его могила на Лычаковском кладбище буквально завалена цветами. Для многих он был и остаётся символом новой украинской армии: боеспособной, сильной, надёжной.